Молитва благодарения

Отрывок из книги Ричарда Фостера «Молитва: Путь к истинному Дому вашего сердца», Гл. 8

В школе благоговения душа узнает, почему преследование любой другой цели не приносит ей покоя. — Дуглас Стир

Молитва — это отклик человека на постоянное излияние любви, с которой Бог осаждает каждую душу. Наш отклик на Божье прикосновение называется благоговением. Благоговение — это когда сердце вдруг переполняется поклонением, восхищением и обожанием Бога.
В каком-то смысле молитву благоговения трудно выделить среди других молитв, так как любая истинная молитва должна произноситься перед Богом с благоговением. Это тот воздух, которым молитва дышит, тот океан, по которому она плывет. Но все же в чем-то эта молитва отличается от других молитв, потому что именно с благоговением мы поднимаемся в стратосферу самоотверженного посвящения. Мы больше ни о чем не просим, лишь бы Он был превознесен. Мы больше ничего не ищем, кроме Его славы. Мы ни о чем больше не думаем, кроме Его благости. «В молитве благоговения мы любим Бога, таким какой Он есть, саму Его сущность, источник нашей радости».1
Путь благоговения
Я ехал на ежегодную встречу писателей в приподнятом настроении. Командный дух и встречи с глазу на глаз всегда воодушевляют. На этот раз наша встреча проходила в красивом курортном месте на границе с Канадой. Однако как-то быстро и неожиданно для меня мой дух поник. Я не мог понять причину нахлынувшего на меня чувства отрешенности. «Я просто устал от постоянных поездок, — думал я, — и мой дух опечалился под грузом многочисленных болей и печалей. Возможно, недолгое уединение решит проблему». Но глубоко внутри себя, однако, я ощущал потребность в чем-то большем, чем в простом уединении… но в чем же? На следующий день после обеда я был свободен и намеривался предаться чтению. Прекрасная возможность побыть одному. Пообедав, я отправился на велосипеде к чудесному озеру, очарованный бесконечным разнообразием красок. Затем я заехал в небольшой городок, находившийся неподалеку, прогулялся по магазинам. Меня там никто не знал, поэтому я мог оставаться один даже среди большого скопления людей.
Уже было пора возвращаться, чтобы заняться чтением, но я все еще чувствовал, что то, что происходит во мне, еще не завершено. На обратной дороге я заметил указатель к небольшому водопаду. Свернув на извилистую дорогу, проходившую через пышный лес, я, наконец, доехал до водопада. Лучи солнца пробивались сквозь листву, словно стараясь увлечь меня за собой в интересную игру.
Где-то около часа я спускался вниз вдоль реки, пока не наткнулся на заброшенную тропинку, которая была неизведанна туристами и велосипедистами. Я устремился туда, объезжая поваленные деревья и валуны, и, наконец, очутился перед огромной скалой, нависшей над рекой и заставившей русло реки развернуться почти на 180 градусов. Поднапрягшись, я все-таки забрался на эту каменную глыбу и какое-то время не мог перевести дух от представшей перед моим взором изумительной картины огромного каньона и бурлящего потока под моими ногами.
То, что произошло дальше, трудно описать словами. Река была настолько шумной, что она заглушала мой голос, как бы громко я ни кричал. Так что я с ощущением головокружительной свободы во весь голос начал прославлять и благодарить Бога. Во мне проснулся дух благоговения, я стал танцевать в такт небесного барабанщика и петь песню, неизвестную моему разуму. Я пел умом гимны и псалмы, которые вспоминались в тот момент в импровизированном великолепии. Я благодарил Бог за все: за великое и, казалось бы, совсем за незначительное. Хвала и прославление из моих уст сливались с пением реки в радостном возвеличивании Творца. Казалось, что меня пригласили присоединиться так, как я только мог, к непрекращающейся хвалебной песне, звучащей перед троном Всевышнего.
Поначалу это переживание было искрометным, но со временем все это великолепие словно стало восклицать: «Свят! Свят! Свят!» Поклонение становилось глубже, шире. Я стал благословлять имя Бога, с каждым выдохом имя Бога слетало с моих уст. Превозношение потонуло в глубоком благоговении.
Тихий шелест благоговения продолжался какое-то время. Прислушиваясь к тишине, я понял, что мне надо было делать в предстоящие дни. Но тени утесов становились длиннее: наступал вечер. В полной тишине я ехал обратно вдоль реки, наполненный благоговением и почтением перед Богом. В тот день у меня не было экстатических переживаний, как их принято понимать, но я исполнился благоговением перед любящим Богом — тем благоговением, которое лечит наши печали и приближает нас ближе к сердцу Отца.
Две стороны благоговения
У благоговения есть две стороны: благодарение и прославление. Обычно различие между ними понимается так: в благодарении мы воздаем Богу славу за то, что Он сделал для нас; в прославлении мы воздаем Богу славу за то, кто Он есть.
Хотя разница действительно есть, все же не стоит сильно отделять эти два понятия друг от друга. В реальности они переплетены между собой и являются частями одного органического целого. Библейские авторы часто используют эти слова взаимозаменяемо, будто это синонимы: «Я прославлю (англ. пер. возблагодарю) Тебя в собрании великом, среди народа многочисленного восхвалю (англ. пер. прославлю) Тебя» (Пс. 34:18). Одновременно и благодарение, и прославление характеризуют истинное благоговение.
Текст Ветхого Завета богат на выражения благодарности. Будучи царем, Давид избрал определенных священников на служение перед ковчегом завета. У них была одна единственная обязанность: «славословить, благодарить и превозносить Господа Бога». Он повелел некоторым левитам ничем больше не заниматься, кроме того, что «воспевать хвалу Господу» (1Пар. 16:4-36). Также «жертва благодарения» была неотъемлемой частью поклонения древнего Израиля (Лев. 7:12).
Трудно найти страницу в Псалтыре, на которой не говорилось бы о благодарении. «Славьте (англ. пер. возблагодарите) Господа, ибо Он благ, ибо вовек милость Его» (Пс. 105:1). «Буду славить (англ. пер. благодарить) Тебя, Господи, всем сердцем моим» (Пс. 9:2). «Господи, Боже мой! буду славить (англ. пер. благодарить) Тебя вечно» (Пс. 29:13). И еще во многих других стихах продолжается эта литания, благодарение за благодарением.
Иисус всегда был благодарным. Его жизнь можно охарактеризовать одной Его молитвой: «Славлю (англ. пер. благодарю) Тебя, Отче, Господи неба и земли» (Лук. 10:21). Павел также отличался духом благодарности: «Прежде всего благодарю Бога моего через Иисуса Христа за всех вас» (Рим. 1:8). Несомненно, библейские свидетели в один голос призывают нас «благодарить всегда за все Бога и Отца, во имя Господа нашего Иисуса Христа» (Еф. 5:20).
В какой-то степени мы можем провести границу между этими двумя понятиями, причем прославление лежит в более высокой плоскости, чем благодарение. Оле Холсби в своем классическом произведении с простым названием «Молитва» отмечает: «Когда я благодарю, мысли мои все еще до какой-то степени обращены на меня же. Но в прославлении моя душа взмывает в самозабвенном благоговении — все, что она видит и прославляет, — это величие и сила Бога, Его благодать и искупление».2
Библия, несомненно, изобилует примерами прославления. Древний закон поражает нас глубокими словами: «Он хвала твоя и Он Бог твой» (Втор. 10:21). Псалмопевец вновь и вновь возвращается к прославлению: «Хвали, душа моя, Господа. Буду восхвалять Господа, доколе жив; буду петь Богу моему, доколе есмь» (Пс. 145:1-2). «Благословлю Господа во всякое время; хвала Ему непрестанно в устах моих» (Пс. 33:2). «Боящиеся Господа! восхвалите Его» (Пс. 21:24). «Бог вложил в уста мои новую песнь — хвалу Богу нашему» (Пс. 39:4).
Автор Послания к Евреям призывает нас «непрестанно приносить Богу жертву хвалы, то есть плод уст, прославляющих имя Его» (Евр. 13:15). А автор Откровения заверяет нас, что хвале отводится важное место на небесах: «И я видел, и слышал голос многих Ангелов вокруг престола и животных и старцев, и число их было тьмы тем и тысячи тысяч, которые говорили громким голосом: достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение» (Откр. 5:11-12).
Благословение — это прославление с ликованием, высшая форма прославления. Псалмопевец восклицает: «Благослови, душа моя, Господа, и вся внутренность моя — святое имя Его» (Пс. 102:1). Лука завершает свое Евангелие чудесными словами благословения: «Они пребывали всегда в храме, прославляя и благословляя Бога» (Лук. 24:53). Когда мы благословляем Бога, душа наша восторгается и прославляет Бога.
Кто может подвергать сомнению значимость благодарения и прославления для сердца и разума? Они помогают нам понять, что означает пребывать в благоговении перед Богом. Пусть это коснется наших сердец. Пусть наш разум обновится. Пусть это поможет нам присоединиться к древней процессии, восходящей на гору Сион: «Входите во врата Его со славословием, во дворы Его — с хвалою. Славьте Его, благословляйте имя Его» (Пс. 99:4).
Слезы на Божьих глазах
Если бы мы только могли увидеть сердце Отца, то чаще благодарили бы и славили Его. Можно легко прийти к ложному заключению, что раз Бог так велик и превознесен, то наша хвала для Него не имеет никакого значения. Конечно, доктрина самодостаточности Бога истинна и непреложна, но мы должны всегда помнить слова Блаженного Августина: «Бог жаждет, чтобы Его жаждали».3
Наш Бог сделан не из камня. Сердце Его нежное и чувствительное. Ничто не проходит незамеченным, каким бы малым и незначительным оно не казалось. Стакана холодной воды достаточно, чтобы из Божьих глаз потекли слезы. Как мать радуется подаренному ей ее ребенком букету из одуванчиков, так и Бог радуется проявлениям нашей благодарности, какими бы неумелыми они ни были.
Вспомните о десяти прокаженных, которых исцелил Иисус. Только один из них возвратился, чтобы поблагодарить Христа, причем он был самарянином. Как тронуло сердце Христа благодарность одного, как опечалило Его поведение девяти остальных! Вспомните о женщине, омывшей ноги Учителя слезами благодарности. Как радовался Он ее посвящению! Вспомните о женщине, не посчитавшей безумной тратой помазать ноги Иисуса дорогостоящим маслом. Ее щедрый поступок тронул Его сердце! А как же мы? Неужели мы останемся в стороне? Божье сердце радуется, когда мы сжимаем Его пронзенную руку и произносим простые, но глубокие слова: «Спасибо, будь благословен и прославлен!»
Препятствия для благоговения
Клайв Льюис указывает на несколько препятствий, удерживающих нас от благоговения.4 Первое — это невнимательность. Как легко закружиться в суматохе жизни и не расслышать увертюры Божественной любви. И дело не только в том, что мы пойманы, словно белка в колесе, в погоне за приобретением все большего количества вещей. Речь идет о вполне необходимых и нужных заботах о доме, о семье, учебе или работе, из-за которых притупляется наш слух и теряется резкость нашего зрения. Подобно бамбуковому стеблю, список необходимых дел может вырасти за один день. А мы не можем благоговеть перед тем, чего не видим.
Другая помеха в том, что наше внимание направлено не на то, что надо. Когда мы видим закат солнца, вместо того, чтобы прославить Творца, мы пытаемся анализировать и понять это явление. Как следствие, мы разочаровываемся и «не замечаем Божьего почерка».5
Однажды я проводил служение поклонения в одном доме жарким летним вечером. Двери дома были распахнуты в надежде, что свежий воздух с улицы как-то поможет справиться с духотой. В какой-то момент служения я призвал всех присутствующих «ожидать Господа» в полной тишине. Однако тишину нарушил хозяйский кот, который пробрался сквозь открытую дверь и стал царапать сетку, которая была в дверном проеме. Чем больше я пытался игнорировать поведение кота, тем хуже оно становилось. Я молился, чтобы Бог что-то сделал: заставил кота убежать или совершил какое-то чудо с этим котом. Я не буду описывать в подробностях, что я желал, чтобы Бог сделал с этим котом, так как вы, быть может, испытываете нежные чувства к этим творениям. (Но, как ни странно, мне даже не пришла мысль открыть дверь с сеткой и впустить кота!)
Позже вечером кто-то упомянул о коте. Все признались, как трудно было им сконцентрироваться на молитве из-за его царапания. Все, за исключением одного. Бил, бывший миссионер, исполненный мудрости и Святого Духа, сидел задумчиво, не произнося ни слова.
«Бил, — спросил я, — что ты думаешь?»
«О, — начал он, не торопясь, — я просто пытался понять, что же Бог хотел нам сказать через этого кота». Насколько я знаю, мы не извлекли никакого «послания» из царапания кота, кроме одного: я считал, что кот отвлекает нас; Бил видел в коте возможного посланника. И этого вполне могло быть тем «посланием», которое мы должны были усвоить тем вечером.
Третье препятствие на пути благоговения — это жадность. «Вместо того чтобы сказать ‘и это тоже Ты’, кто-то произносит лишь одно губительное слово ‘еще’.6 Наша зависимость от этого еще уничтожает способность восхищаться и благоговеть перед Богом, потому что она не дает нам размышлять о происходящем с нами. Просиживание над примером или фразой из Писания, когда мы пытаемся осязать, почувствовать то, о чем идет речь, это все предпосылки для истинного восхищения и благоговения. Когда же мы требуем себе еще и еще, мы требуем больше, чем Бог хотел бы нам дать. Вместо того чтобы наслаждаться тем, что Бог нам дает, мы требуем больше удовольствий, и неважно, приносят ли они нам радость или нет. Позвольте мне перефразировать древнюю пословицу: достаточно нам тех удовольствий, которые послал нам этот день!
Льюис упоминает о еще одном препятствии — тщеславии. Ведь как сильно искушение для тех, кто открывает Бога в повседневной жизни, начать гордиться этим. Нас удивляет, даже возмущает то, что кто-то видит лишь серые тучи в то время, как мы «с радостью рассматриваем изысканность жемчуга и серебра».7 Те из нас, кто учат, особенно подвержены этому искушению.
«Как вы не понимаете? — возмущаемся мы. — Это же у вас под носом». Но мы вникали в это и исследовали все это уже лет пятнадцать, а наши ученики лишь недавно об этом услышали! Когда тщеславие побеждает, то в центре нашего внимания оказываемся мы сами, и именно поэтому оно перекрывает доступ к истинному восхищению и благоговению.

Нащупываем опору под ногами
Молитве восхищения необходимо учиться. Это не приходит само собой. Обратите внимание на детей! Их не нужно учить что-то просить. Чтобы в этом убедиться, достаточно лишь взять их с собой в торговый центр или супермаркет! Но как насчет выражения благодарности? Тут все совсем по-другому. Сколько усилий необходимо для того, чтобы привить детям навык благодарности.
Точно так же и мы. Благодарение, прославление, благоговение — вряд ли это те слова, которые первыми приходят нам на ум… или вырываются из наших уст. Нам нужна помощь, какая только возможна, чтобы научиться глубокому, истинному благоговению. Мы попробуем нащупать опору под ногами — те валуны, которые, я надеюсь, помогут пройти этот путь через бурный поток.
Мы начинаем там, где находимся: с углов и закоулков, разочарований и страхов повседневной жизни. Если, к примеру, нас переполняет печаль, то далеко не всегда нам поможет воспоминание о милости Божьей. Мы не научимся благоговению бесконечного вселенского масштаба, концентрируясь на бесконечном и вселенском одновременно. Если мы с этого начнем, то потерпим поражение, окажемся измотанными.
Нет, начинать надо с более простого. Мы узнаем о благости Божьей не через созерцание этой благости, а, скажем, наблюдая за бабочкой. Так что вот вам мой совет: начните проявлять больше внимания к маленьким творениям, ползающим по земле. Не пытайтесь изучить их, понять физические законы, по которым они двигаются и живут. Просто наблюдайте за птицами, белками, утками. Наблюдайте, не оценивайте, а наблюдайте.
Пойдите к ручью и умойтесь чистой родниковой водой. И не пытайтесь решить все проблемы, связанные с загрязнением и экологией, просто почувствуйте воду. Более того, не пытайтесь найти Бога в воде или выдавить из себя чувство благодарности за воду. Просто пусть прохлада воды освежит вас. Потом просто сядьте у ручья и послушайте журчание воды. Посмотрите вверх, где качаются ветви деревьев. Посмотрите, как колышутся на них листья от дуновения ветра, вглядитесь в их форму, цвет, текстуру. Вслушайтесь в симфонию шелеста листьев, резвых игр бурундуков и щебетания птиц. Помните, я прошу вас не анализировать, не исследовать, а просто замечать.
Когда мы станем это делать с определенной регулярностью, то со временем мы начнем ощущать удовольствия, а не просто исследовать их. И действие в нас будет чудесным. Вначале нас будут влечь к себе сами эти маленькие удовольствия, затем нас будет влечь Даритель этих удовольствий. Ведь истинные удовольствия, в конце концов, — это нечто иное, как «лучи славы», как говорит об этом Клайв Льюис. И, как следствие, благодарение, прославление и благоговение станут естественным стремлением нашей души. «Умение видеть Бога в незначительном по сути и есть восхищение Им».8
С этого мы начинаем, но на этом не останавливаемся. Нужно положить еще один камень на дорогу через ручей нашей самовлюбленности, то, что Сью Манк Кид называет «благодарным центром».9 Подобный центр есть в жизни каждого из нас: это то время и место, где мы освобождаемся от всей алчности и жадности, настырности и упрямства, неодобрения и инакомыслия.
Позвольте мне описать для вас мой такой центр. Мне было семь лет, мои родители пытались переехать на западное побережье. Однако средств не хватало, и мы были вынуждены перезимовать в вагончике нашего дяди в Скалистых горах. Это время было трудным для моих родителей, но для меня оно было чудесным. Представьте городского мальчишку, неожиданно оказавшегося в раю из огромных сосен, прекрасных валунов и горных водопадов. Рай — это даже мягко сказано. Даже простая обстановка вагончика — электричества не было, освещали свечами, топили камином, удобства на улице — делала приключение лишь интереснее.
Мы с братом взбирались на каменные утесы, находили наконечники стрел и тайные пещеры. Когда пошел снег, то мы словно оказались в компании адмирала Бэрду в его зимних антарктических экспедициях. Перед Рождеством я помогал маме красить сосновые шишки в серебряный цвет, которыми мы украшали наше жилище.
Но самое яркое воспоминание — это камин. (До этого я никогда не видел камин: в нашем доме в Небраске мы топили углем). Каждую ночь я вылезал из кровати, которую днем прятали под диваном, забирался под большое лоскутное одеяло так, что голова моя была всего лишь в полуметре от потрескивающего огня. Каждый раз я засыпал, зачарованный и согретый пламенем камина. Это был мой благодарный центр.
Даже сейчас, будучи взрослым, я могу возвращаться в тот центр благодаря чудесным возможностям памяти и почувствовать благодарность Богу, от Которого исходит всякое доброе даяние. Я не пытаюсь избежать трудности современной жизни, скорее, я пытаюсь найти подход к этим трудностям.
Я уверен, что подобный центр есть и у вас. В своем воображении отправляйтесь туда как можно чаще, и пусть тихие молитвы благодарности изливаются из ваших уст.
Это помогает нам нащупать следующий камень на нашем пути: практиковать благодарность. Мы можем развить в себе навык благодарить за простые дары, которые мы находим день за днем. Мы с Кэролин только что вернулись домой после прогулки у небольшого пруда за нашим домом, где нам даже удалось покормить диких гусей. Это то, за что стоит благодарить. Я радуюсь прохладе, которая пришла на смену летнему зною. И за чудесную голубую ель за окном моего кабинета я благодарю. Вы понимаете, что я хочу сказать: еда, дом, одежда, сама жизнь — за все это и еще многое нам следует выражать благодарность. Попробуйте прожить всего лишь один день с чувством благодарности. На одну жалобу отвечайте десятью благодарностями, а на каждую критику — десятью комплиментами. Когда мы будем практиковать выражения благодарности, наступит время, когда мы заметим, что вместо «пожалуйста» мы говорим «спасибо», как пишет об этом Энни Диллард в своей книге «Паломница на Тинкер-Крике».10
Сейчас мы готовы ступить на камень, который был недоступен для нас вначале — превозношение Бога. Превозносить что-то означает возвышать, делать что-то более величественным. Если речь идет о нас, наших делах, то превозношение становится опасным занятием, но когда мы превозносим Бога, мы в безопасности. Мы просто не можем чрезмерно возвысить или преувеличить Его благость и любовь. Наши самые, казалось бы, смелые преувеличения блекнут на фоне истинной реальности.
Самый простой способ начать превозносить Бога — это читать Псалтырь. Почти в каждом псалме мы можем найти стих, который поможет нам в прославлении Бога.
«Величайте Господа со мною, — восклицает псалмопевец, — и превознесем имя Его вместе» (Пс. 33:4). Так мы и делаем, и его слова становятся нашими.
Со временем не просто слова псалмопевца станут нашими, но они также помогут нам находить свои слова, чтобы возвеличивать Бога. Мы можем начать со слов, выражающих собственную греховность, что, в свою очередь, поможет нам перейти к признанию, благодарению, прославлению и благоговению.11
Музыка может очень помочь нам на этом пути. В наше время есть огромное количество гимнов прославления, которые могут ободрить даже самые печальные сердца и вызвать в них чувство восхищения Богом. Мы можем с радостью присоединиться к этому пению, даже если у нас нет особого музыкального таланта. Дома или в машине нас никто не услышит, кроме Бога, и Ему это будет приятно.
Последний камень, о котором я хочу упомянуть, — это радостное, шумное, сногсшибательное прославление. Мы хлопаем в ладоши, смеемся, кричим, поем, танцуем. Такое прославление лучше всего проводить в церкви, но, даже если мы наедине, то мы не одни, потому что к нам присоединятся ангелы и архангелы и те, о ком мы можем только догадываться. Подобно Мариам, мы танцуем и поем пред Господом, ибо Он высоко превознесся, одержал победу славную, коня и всадника его ввергнул в море (Исх. 15). Подобно Марии, величит душа наша Господа, и радуется дух наш о Боге, Спасителе нашем (Лук. 1).
Что ж, мы проделали длинный путь, размышляя о восхищении и благоговении. Мы начали с небольших шагов, с того, что Клайв Льюис называет «восхищением в бесконечно малом».12 Но в Божьи сроки мы непременно научимся благоговению перед Ним, нетленным, невидимым, единым премудрым Богом (1Тим. 1:17). Ричард Бакстер призывает нас: «Всецело окунитесь в ангельское дело прославления, так как наивысшие Духи получают наивысшее служение: чем выше ваше служение, тем выше будет дух».13

О, великий и славный Бог, как велика моя дилемма! В Твоем присутствии надлежит лишь молчать. Но если я промолчу, то камни возопиют. Но если мне дано что-то сказать, то, что мне сказать?
Твоя Любовь кладет слова в мои уста, но я все еще чувствую себя косноязычным. Я люблю Тебя, Господь, я восхищаюсь Тобой, я поклоняюсь Тебе, я склоняюсь перед Тобой.
Спасибо Тебе за Твой дар благодати:
— за постоянство восходов и заходов;
— за чудо красок;
— за утешение знакомых мне голосов.
Я превозношу Тебя. Позволь мне увидеть Твое величие, насколько я могу его принять. Помоги мне склониться в Твоем присутствии в бесконечном умилении и непрестанной хвале. Во имя Того, Кем не перестану восхищаться. — Аминь.